Отправлено: 01.04.09 11:10. Заголовок: Про Москву и Петербург

Великий Вождь рассуждает о Москве и Петербурге.
http://community.livejournal.com/ed_limonov/173768.html#cutid1

В Санкт-Петербурге нужно либо готовить заговор против тирана, жить с английским паспортом, как Борис Савинков, встречаться в церквах с агентами-наблюдателями, ряженными в извозчиков и разносчиков. Либо переживать гибельную больную страсть с падшей девушкой типа чахоточной Манон Леско или Сони Мармеладовой, ушедшей в проститутки. «Ах, ничего нельзя поделать!» И все рыдают, наслаждаясь сладкими страданиями. К вышеназванным типам поведения располагают в Санкт-Петербурге и гнилая холодная Нева селедочного цвета, река короткая, широкая и энергичная, и знаменитые питерские доходные дома с самой таинственной в мире архитектурой. Входя в двери питерской квартиры, никогда не знаешь, что за дверью — трущобная комнатушка 3x3 метра или же тусклый коридорчик в свежем алебастре выведет тебя вдруг в настоящий дворец со многими этажами и бальным залом. В Санкт-Петербурге каждая дверь ведет в балетную сказку.
Есть, пожалуй, два с половиной балетных города в мире: Венеция, Санкт-Петербург и центр Парижа — острова Сен-Луи. Санкт-Петербург — весь загадка, карнавал, вода, поплескивающая под балконом, «плюх!» трупа, сброшенного в канал. Современность не умалила, но добавила к зловещей таинственности Санкт-Петербурга: возникающие из тумана лысые подростки, набрасывающиеся с ножами на южных пришельцев с темными головами,— это настоящее. Но и средневековье — разве в Венеции не сбрасывали с Моста Вздохов зашитых в мешки осужденных? Банды лысых подростков-убийц в ночи — что может более взволновать воображение, если должным образом отрешиться от реалий и вульгарной лексики российского правосудия?
Санкт-Петербург… К нему хочется прибавить «граф», граф Санкт-Петербург, так же как граф Сен-Жермен, как маркиз Де Сад, как граф Калиостро. Если персонифицировать город, увлекшись моим соблазнительным сравнением, представив его юным развращенным стройным аристократом в парике, из тех, что бегали по пейзажам Сомова или Бенуа, то можно проследить эволюцию: от юного Потемкина (это он потом обрюзг) и стройных братьев Орловых, все с внушительными, лошадиного размера, приборами, затянутыми в лосины до… Предлагаю современную сцену. Женщина, скрыв лицо капюшоном черного пальто, пришедшая на свидание к мускулистому жиголо… опрокинутая на кровати, длинные ноги из кружев. Действие происходит в старомодном отеле рядом с Гостиным Двором, цена за номер 1.000 (одна тысяча) рублей в сутки. Граф Санкт-Петербург молод, ему — 27, и он только вышел из тюрьмы, где сидел за мошенничество. Представим, что такую сцену снял в Петербурге Хельмут Ньютон.
В России мне нравится все иностранное. Я был без ума от суровой шинельной строгости Павловского дворца в Гатчине. Там, в этом дворце, больше германского духа, чем во всей Германии. Если уж мы хотим проникнуться чужим, понравившимся нам духом,— мы умеем. От Санкт-Петербурга у меня идет кругом голова, как будто я наелся серых тонких грибов, собираемых в ноябре в окрестностях города местными декадентами. Когда-то я видел такие грибы у одной питерской девочки, она возила их в трогательной спичечной коробочке, но та девочка давно умерла.
С другой питерской девочкой Наташей Медведевой я прожил 13 лет. Из них 12 — в Париже и только один год в Москве. Наташа Медведева тоже умерла, как и девочка с грибами. С каждой новой моей девочкой я старался приезжать в Санкт-Петербург, бродил там под дождем по Петропавловской крепости и по мостам, заходил в рюмочные, целовался и радовался жизни. А в последние годы у меня вдруг обнаружилось, что все мои новые девочки — все из Санкт-Петербурга. В настоящее время я встречаюсь с одной крошкой оттуда, восемнадцати лет. ( от педофил )Из Питера, а не из Санкт-Петербурга происходят и наши нынешние правители — Владимир Путин и Дмитрий Медведев. Отец Путина, впрочем, переселился в опустошенный блокадный Ленинград из деревни Тверской области. Упоминаю это лишь из добросовестности. Скажут с упреком: о Санкт-Петербурге без Путина и Медведева?! Как можно… Пойдем дальше…
Москва — толстая калмычка, «твоя моя не понимает», хитрая торговка, а Санкт-Петербург, без сомнения, заморский фрукт. У каждого — свои преимущества. Там, где заморский фрукт чихает, хлюпает и кашляет, у толстой калмычки только разгораются щеки. Москва носит под верхней одеждой байковые большие советские трусы с начесом. Санкт-Петербург финтит в легоньких модных итальянских, по чреслам жиденько растянутых. Распутин глубоко московский тип, хотя и родила его Россия, Санкт-Петербург очень хотел убить его и убил. Большевики с Лениным во главе все были иностранцы, эмигранты, как Санкт-Петербург. Сталин был по духу продукт московской государственности, Кремль был ему впору, как в юности стены семинарии, потому чуждый питерскому духу Сталин вырезал питерцев. Курехин и Тимур Новиков могли быть произведены только в Петербурге. А вот Егор Летов, так же как Распутин, рожден был в Сибири, но по духу своих музыкальных истерик был легко узнаваемый москвич.
Что интересно, что за Санкт-Петербургом никого более нет. Потому он такой одинокий, обидчивый и взбалмошный. А за калмычкой Москвой вся Россия. В Санкт-Петербурге есть Нева и Финский залив, то есть море. Там есть холодный неласковый порт, где зимуют обледенелые корабли. Ветра безжалостно атакуют город, выдувая из него нужное тепло и ненужную заразу В Санкт-Петербурге есть единственная в России площадь, где я чувствую (стоя у Александрийского столпа лицом к зданию Генерального штаба и спиной к вульгарному Зимнему зелененькому дворцу), что Россия — империя. Это Дворцовая площадь. В Москве такого имперского места нет. Стоя на косогоре Васильевского спуска под шатрами храма Василия Блаженного, можно лишь представить, что живешь в Татарии. А стоя на Красной площади, зажатой между Мавзолеем и Главным универмагом Москвы, не понимаешь, почему так мало. Нет ни перспективы, ни дали, ни Величия. Москва — сборище бараков, воздвигнутых в разное время разными самодурами, не обладающими даже сильным желанием созидать, ленивыми самодурами. Санкт-Петербург создан одним сильным мечтателем, постоянным усилием, напряжением и воображением экстраординарным. Амстердам, с которого якобы «срисовал» Санкт-Петербург Петр наш Великий, жалок — я там был четыре раза — в сравнении с Санкт-Петербургом.
В Москве настроили все кому не лень, всего, что в голову взбрело. Хочется похвалить «архитектора» Сталина: без его высоток Москва была бы скучнее, а сталинские дома с высокими потолками до сих пор являются инкубаторами российской элиты. И очень хочется изругать градоначальника Лужкова, воздвигшего на месте Манежной площади смехотворную базарную композицию с бронзовыми «скульптурами» «рыбак и рыбка», и более мелкие персонажи пушкинских сказок в воде якобы реки Неглинной там торчат. А рядом подземный, о трех этажах, магазин редкой вульгарности. Кто запузырил этот проект в священном месте в сотне метров от Священного огня и Могилы Неизвестного Солдата? Чье пошлейшее сердце придумало? Если бы за пошлость и отсутствие вкусов расстреливали, то архитектора расстрелять бы…
Архитектура, без сомнения, воспитывает вкус. Пошлая архитектура — базарный вкус. Лас-Вегас, например,— это базарный вкус. Граждане ходят мимо благородных очертаний архитектуры Санкт-Петербурга — и облагораживаются. Ходят мимо лас-вегасских отелей или «Рыбака и рыбки» — и пошлеют до степени пиццы или вареного хот-дога.
Санкт-Петербург обижен на Россию. Я же говорю, за ним никто не идет, ему никто не следует. Он обречен оставаться таким одиноким, городом-музеем. Можно оттуда выселить жителей и наладить индустрию «медового месяца». То есть туда станут приезжать ровно на месяц молодожены. Со всего мира. Прекрасные виды. Красивые прогулки. Пустынные улицы. Интриги. Плащи и кинжалы. Пустить по Неве гондолы… И призраков, призраков выпустить.
Питерские — это Раскольников, Курехин, Тимур Новиков, прогуливающиеся в компании Бориса Савинкова и «Вани» Каляева. Это город благородных заговорщиков — декабристов. А Павел I! Русская коронованная белая роза этот Павел I. На его саркофаге в Петропавловской крепости уместно, одиноко и чарующе лежали, помню, мистические белые розы. Самый загадочный Император Русской Истории, едва не осуществивший вечную русскую мечту, он послал атамана Платова в поход на Индию! За что англичане и организовали его убийство.
В Санкт-Петербурге мы смыкаемся с европейскими легендами. В Москве — с азиатским базаром. Базар — даже более мощное явление, чем клубок таинственных европейских легенд. Разные сны снятся в Санкт-Петербурге и в калмыцкой Москве. Я не раз указывал на то, что даже стены Кремля имеют цвет конины, куска конского мяса, извлеченного из-под седла татарского всадника к концу дня. «Стейк-тартар», собор Василия Блаженного, замаскировали якобы под Казань, архитекторы, мол, в память взятия воздвигли храм в стиле казанской архитектуры. На самом деле стыдливо прятали факт, что Восточная Русь, а с нею и Москва, была просто и откровенно татарской, это был собственный татарский наш стиль, а вот Кремль построили итальянцы в стиле итальянцев, а вокруг была татарщина, татарщина, татарщина, родная и непостижимая, и даже Кремль с возрастом приобрел татарский цвет.
Разрешить важнейший конфликт русской истории необходимо. Триста лет идет война между Санкт-Петербургом и Россией, потому что Россия за Москвой. Нужна новая столица. Она разрешит конфликт Москвы и Санкт-Петербурга тем, что превратит оба города в музеи. Столицу нужно построить заново, распланировав ее широко и удобно где-нибудь в Омской области, где более или менее равны расстояния от Финского залива и от Тихого океана. Новая столица скрепит с Россией Сибирь, покажет зубы Китаю. Сегодня Россия скособочена в одну сторону, в сторону западных границ. Что Петербург, что Москва, обе столицы легко уязвимы для вторгающегося с Запада врага. Южная Сибирь, Омская область удалена от сильнейших возможных противников с Запада на многие тысячи километров. С севера ее будет прикрывать Северная Сибирь, с юга расположен слабый Казахстан с 15 миллионами населения, треть которого — русские. В будущем следует договориться с Казахстаном о передаче нам исконно русских городов, ныне принадлежащих Казахстану. Будут построены новые аэропорты и новые железные и автомобильные дороги, то есть сильнейшая инфраструктура. Освоение Восточной Сибири и Дальнего Востока пойдет вдруг резво и сильно. В новую столицу переедут министерства и сотни тысяч обслуживающих министерства чиновников. Омская область — это не север! Город Омск расположен южнее Москвы. Там начинается великая степь. Ясно, что характер нового города на краю великой степи (весной степь синего цвета!) будет иным, чем характер калмыцкой Москвы, воздвигнутой в угрофинских лесах, иным, чем характер Санкт-Петербурга, возникшего в болотах у селедочной Невы.
Это будет интересное историческое приключение. Город можно будет назвать НОВОРОССИЙСКОМ, отобрав название у порта на Черном море (а порту дадим какое-нибудь другое),— и перед новою столицей померкнет старая Москва.